Рекомендация родителям от детского психолога
Очень часто в наши Центры обращаются с данной проблемой. Согласно советам психолога, ребенок не умеет проигрывать в силу неокрепшего эмоционального фона, неумения понимать и выражать негативные эмоции, а также из-за неправильно выстроенных приоритетов
Именно поэтому очень важно сначала наладить общую обстановку в семье и отношение родителей к проблемам ребенка. Также необходимо выстроить правильную коммуникацию между взрослым и малышом, где родитель выступит надежной опорой, верным другом и непоколебимым примером одновременно
Не требуйте от ребенка и других членов семьи исключительных успехов во всем, не завышайте ожидания, выставляйте приоритеты правильно. Помните, что являться авторитетом – не значит быть цербером, важно находить правильный подход. Чтобы справиться с неумением проигрывать, ребенку надо просто поверить в себя. А для этого, прежде всего, вы должны поверить в него.
Если побороть эмоциональные трудности ребенка не получается самостоятельно, и вы, казалось бы, перепробовали всё возможное, не пренебрегайте посещением специалиста. Опытный детский психолог поможет найти решение психологическому непринятию поражения и поможет вам выстроить конструктивное взаимодействие с ребенком.
Кризис девяти лет
Примерно годам к 8-9 ребенок адаптируется и к оценке, и к необходимости постоянно оттормаживаться, находит свои зоны успешности, утешается в общении со сверстниками. Обычно дети к восьми-девяти годам достаточно благополучные, жизнерадостные и здоровые дети, у которых жизнь хороша и жить хорошо. Вы выдыхаете, потому что уже не нужно за ребенком особого присмотра и ухода, он сам себя обслуживает, от него есть какая-то помощь, он не склонен скандалить, не много болеет, с ним интересно. Это время, которое дается родителям на восстановление сил, передышку, если, конечно, они сами себя не загоняют сильными переживаниями о школе.
Но у некоторых девятилеток неожиданно появляется протестное поведение, негативизм. В основном протесты связаны со школой, но и в отношениях со взрослыми появляется отчуждение и в то же время страх стать большим: то есть хочу взрослеть, но боюсь.
Не у всех детей бывает это предчувствие сепарации, которая неминуемо грядет. Он хочет развиваться, но хочется еще удержаться в детстве. Этот внутренний конфликт часто выливается в агрессию. В этом возрасте и родители немножко прощаются с ребенком. Когда ребенку 9-10 лет, ты ловишь себя на мысли: может, это в последний раз, когда он мне дает руку или обнимает? Ты понимаешь, что завтра/послезавтра/через неделю он перестанет это делать, вырастет. И ребенок это осознает одновременно: он ещё немножко ребенок, ему хочется погреться рядом, но его уже начинает тянуть в подростковую сепарацию.
Можно с ним об этом поговорить, именно о том, как он чувствует себя: большим или маленьким. По крайней мере, когда внутренний конфликт облекается в слова, он всегда становится менее мучительным.
Идея №6. Вверх по карьерной лестнице
Карьера в современном мире все меньше носит вертикальный характер, характер в иерархиях. То, что было всегда –шаг за шагом, ступенька за ступенькой: побыл рабочим, потом бригадиром, потом начальником цеха и так далее. Ты должен попасть в крупную иерархию, в крупную корпорацию, в какую-то крупную структуру, и там ступенечка за ступенечкой карабкаться выше. И если ты не попадаешь в эту иерархию, то у тебя особых шансов нет.
Что мы видим в современном мире, благодаря связности? Снова появилась горизонтальная карьера. Когда в последний раз она была? Средневековье, город мастеров, ты не делаешь карьеру в корпорациях, ты просто лучше всех делаешь горшки или плетешь коврики, про тебя идет слава, что так, как ты, не делает никто.
И ты делаешь свою горизонтальную карьеру, ты не становишься начальником всех горшечников, ты просто делаешь самые крутые горшки, и к тебе приезжают со всех окрестных городов, твои горшки растут в цене, и ты максимум берешь людей в подмастерье, они делают что-то похожее, но все равно не такое же, как ты. Вот это горизонтальная карьера. Современный мир делает это очень возможным.
У меня был очень пожилой родственник, которому на момент перестройки было за 70 лет. Он всю жизнь работал в каком-то маленьком отделе в таможенной службе СССР и колупал там какое-то морское таможенное право. Когда железный занавес упал, выяснилось, что таких специалистов нет вообще.
После чего все ведомства и министерства валялись у него в ногах, его буквально были готовы носить на руках из квартиры в машину, а потом в кабинет поднимать, чтобы только он не ушел на пенсию. Так случилось, что на несколько лет он оказался единственным специалистом в России вообще в какой-то области этого самого права. Сидел человек тихо всю жизнь на маленькой министерской должности, и вдруг в одночасье, в силу не зависящих от него процессов, оказался гипервостребованным специалистом.
Концепция карьеры в современном мире не про то, что ты обязательно принадлежишь к чему-то большому и внутри этой структуры карабкаешься, а в том, что ты знаешь что-то особое и уникальное. Ты можешь быть специалистом по вышиванию крестиком методом древних шумеров – от балды сейчас говорю – и в принципе людей, которых интересует вышивание крестиком методом древних шумеров, на всей земле, может быть 500 человек среди 7,5 миллиарда.
Раньше у тебя не было ни единого шанса этим зарабатывать, ты должен был работать где-то, а своими крестиками с шумерами заниматься по ночам у себя на кухне. Сейчас, если ты окажешься мастером, который обалдеть как вышивает крестиком по-шумерски, благодаря связности и интернету ты сможешь этим зарабатывать: будешь для этих 500 человек проводить вебинары, мастер-классы, они будут к тебе ездить за консультацией, покупать твои изделия.
Я помню одну совершенно потрясающую консультацию, которая у меня была с мамой шестнадцатилетнего мальчика. Она очень сердилась на него, что он прогуливает школу, не делает уроки, плевать хотел на ЕГЭ и так далее. В общем, пришла с таким текстом, что он у меня такой лентяй, он ничего не делает, вообще не знаю, как он будет жить, какой-то кошмар.
Я начала выяснять, а что он делает, когда не делает уроки, слово за слово выясняется, что мальчик сочиняет музыку для компьютерных игр, зарабатывает примерно три тысячи евро в месяц, востребован в Австралии, в Канаде, где-то еще. И почему-то он не хочет в школу ходить и недостаточно усердно читает роман «Война и мир».
Родительскую поддержку
Если мы выпускаем ребенка в мир такой неопределенности и непредсказуемости, из этого автоматически следует, что он будет совершать ошибки. Это просто вшитая опция, в этом мире невозможно не совершать ошибки. И здесь нам нужно очень сильно работать над своим собственным отношением к ошибке как к беде, как к вине, как к чудовищному происшествию. Это проблема нашей культуры, что мы относимся к ошибке как к беде и к вине, не думая о том, что, собственно говоря, ошибка – это просто показатель того, что человек учится чему-то новому.
Думали когда-то об этом? Если вы делаете что-то без единой ошибки, о чем это говорит? Что вы уже умеете это делать. Когда вы делаете утром яичницу, вы, скорее всего, не совершаете никакой ошибки, потому что это автоматическое действие, которое вы сделали. Результатом его не является ваше обучение, результатом его является яичница, которую вы съели. Вы ничему не научились в результате, вы не для этого ее делали.
Если человек что-то делает без ошибок, значит, он в это время ничему не учится. Если он что-то делает с ошибками, значит, осваивает новую деятельность. Пока мы не начнем относиться к ошибке как к точке роста, как к неминуемой составляющей ситуации обучения и развития, будем гнобить детей за ошибки, будем расстраиваться и разрушаться от их ошибок.
Я не имею в виду ошибку орфографическую, хотя многие и из-за этого ухитряются разрушаться. Говорю про ошибку с выбором института, ошибку с выбором профессии, ошибку с выбором, на что забить, а что делать. Люди будут ошибаться, это естественно, и нужна огромная родительская поддержка, чтобы ребенок знал, что после любой ошибки он может сделать выводы и продолжать. Что никакая ошибка не будет основанием для того, чтобы мы сказали: «Ты меня разочаровал, ты разбил мне сердце, я несчастлив в своем родительстве».
Идея №1: Хорошо иметь на всю жизнь надежную профессию
Конечно, есть профессии, которые, наверное, точно не исчезнут. Какие-то врачи все равно будут, но это будут врачи, которые, скорее всего, будут очень мало похожи на сегодняшних. И чтобы таким стать, человеку надо будет переучиваться примерно полностью.
Когда я заканчивала школу и уже тогда хотела поступать на психфак, мне говорили: «А кем ты будешь работать? Ты понимаешь, что психолог – это только работа в клубе тех, кому за 30». Нужно начать с того, что «для тех, кому за 30» – это уже смешно. Тогда был специальный клуб для неликвида, тех, кто не нашел себе пару до 30 лет, и вот только с помощью психолога и специально организованных танцулек они имели шанс на создание семьи. Сейчас народ в 30 лет только чешет затылки: «Жениться – не жениться, выходить замуж – не выходить, или еще подождать», не раньше. Не говоря уже о том, что психологи стали очень востребованы.
Но они же не придумывали, это так и было. У меня были друзья-филологи: жена училась на отделении классической филологии, изучала древнегреческий и латынь, а муж учился на отделении славянской филологии и изучал языки братских народов (это было в советские времена). И пока они учились, было очевидно, что у мужа верный кусок хлеба в руках, потому что переводы разных коммунистических писателей шли, приезжали делегации, это был постоянный объем работы. А она учится какому-то непонятному женскому рукоделию, какой-то дурацкой латыни, которая никому не нужна. Потом случилась перестройка, муж остался без работы, а она была нарасхват, потому что все стали открывать классические гимназии, все желали учить детей латыни.
А мы пытаемся прививать детям взгляды наших родителей
Еще пример. Как много внимания мы уделяем иностранным языкам. Действительно, в современном мире без английского никуда. Плохое знание языка нашу науку очень сильно тормозит, потому что у нас среднестатистический соискатель кандидатской степени иногда не может прочитать современные статьи.
Но, судя по всему, нас отделяет пять, максимум десять лет от очень хорошо работающего синхронного google-переводчика, после чего все эти часы и годы, потраченные на английский язык, будут просто не нужны. Да, google-переводчик не позволит вам никогда читать Шекспира в подлиннике, наслаждаясь, но какой процент вроде бы знающих английский сейчас это делает? А кто-то все равно будет, почему нет.
Экзотические хобби у людей всегда останутся. Через 15-20 лет экзотическим хобби станет умение водить автомобиль, так же как сейчас кому-то нравится и он на лошадке умеет кататься. Люди ищут специальные места, где этому учат и берут за это деньги немаленькие, и катаются для удовольствия. А когда-то было ненормально, чтобы люди не умели скакать на лошади.
В этой ситуации мы занимаемся тем, что по-прежнему переживаем за детей и пытаемся прививать им те же взгляды, те же представления о том, что правильно, что лучше, что хуже, какие были у наших родителей, у наших предков.
Когда у вас слишком крутая лестница, вы инстинктивно хватаетесь за перила. Когда происходит слишком быстрый темп изменений, люди инстинктивно хватаются за ностальгию и думают: «Вот как хорошо было раньше». Слышали ностальгические: «Вот раньше в советской школе хорошо учили», «А вот раньше там дети слушались родителей», «А вот раньше дети уважали», «А вот раньше дети книжки читали»? Психологически это очень понятно.
Другой вопрос: ты ностальгируй – не ностальгируй, а линия времени идет в одном направлении. Конечно, может быть, у нас случится всемирная религиозная фундаментальная революция и мы все будем ходить в паранджах , или случится ядерная война, и мы будем силками ловить кроликов двухголовых и разжигать от солнца костер, но это уже совсем форс-мажор. Но мы все-таки надеемся на лучший вариант, что у всех хватит мозгов до такого не довести.
Самые ценные вещи, которые родители могут дать детям
Смотрите, странная ситуация, даже если мы знаем, куда рулить, то рулим прямо в противоположную сторону. Бог с ней, со школой, школа – это отдельная наша боль. Давайте подумаем про себя как про родителей. Если мы понимаем все то, о чем мы говорили только что, как вам кажется, чем главным нужно снарядить ребенка в этот мир?
Помните, Д’Артаньяна мама собирала, папа ему дал коня, сказал, дерись со всеми, кто не успеет убежать, мама облила слезами, дала ему кусок хлеба в узелочке. Какой узелочек мы должны были бы собрать своим детям после того, о чем мы с вами говорили? Как вам кажется, что самое ценное мы можем им дать?
Чем из того, что не умеет пятилетка, ребенок овладевает к девяти годам
• Образование. Читать, писать, считать.
• Самоконтроль. Ребенок учится делать то, что надо, а не то, что хочется. Однако это не значит, что он будет делать абсолютно все, что вы ему говорите.
• Волевое поведение. В семь лет созревают те участки мозга, которые позволяют погасить импульсы. Например, «мне хочется вскочить из-за стола прямо на уроке, но учительница сказала, что нужно сидеть, значит, я должен».
Даже если бы в нашем обществе не было принято ходить в школу, этот период все равно имел бы значение. Ребенок учился бы рассматривать следы животных и ставить силки на птиц. И чтобы пойти в лес и принести всю малину, а не съесть ее на месте, у детей должно присутствовать это волевое поведение.
• Способность обмануть. Семилетки это делают не так, как трехлетки (когда у малыша рот перемазан вареньем, а он говорит «Это не я!»). Дети-дошкольники и младшеклассники обманывают осознанно. Что нужно для того, чтобы обмануть осознанно? Вы должны мысленно поставить себя на место человека, увидеть его глазами версию событий и выдать ему такую информацию, чтобы сформировался тот результат, который выгоден вам.
• Взгляд на ситуацию глазами другого человека. Такая способность созревает в районе 6-7 лет. Был проведен эксперимент, в ходе которого дети сидят и видят, как двое взрослых прячут конфету в коробочку. Затем один из взрослых уходит, а оставшийся начинает перепрятывать конфету в другое место. Когда спрашивали детей до шести лет «Найдет ли конфету дядя, который выходил из комнаты?», то они отвечали «Да, найдет». То есть ребенок не может представить, что он сам видел, а другой человек этого увидеть не смог. И другое дело — с детьми после 6-7 лет: «Нет, не найдет, он же не видел, что ее переложили в другое место».
• Значимые люди вне семьи. До этого возраста все взрослые были поделены на «своих» и «чужих». Но теперь начинают появляться посторонние люди, которые становятся важными: это могут быть воспитатель, учитель, тренер. Иногда на какое-то время учитель становится более авторитетным, чем родители: «Ты не понимаешь, мама, как это нужно делать, а вот Мария Ивановна сказала…».
• Умение достигать. В этом возрасте дети умеют ставить цели и составлять планы.
• Человек культуры. Ребенок начинает жить в мире смыслов и переносных значений. Он осознает, что за всем стоят символы и образы. Что-то написанное на бумаге — это не просто след от чернил, а символ, который что-то значит. Придавать смыслы и считывать их — важные умения ребенка в этом возрасте.
• Транспонировать. Семилетки начинают придавать смысл деталям. Например, при рассматривании обоев на стене они могут обнаружить, что вот здесь рыцарь скачет на лошади, а вот здесь стоит принцесса.
Как сделать так, чтобы ребенку было интересно в школе?
Никак. Нас, родителей, там нет. Не мы определяем, что там происходит и каким будет учебный процесс. Если мы будем ставить задачу, как сделать интересно там, где ни на что не можем повлиять, мы лишь будем чувствовать себя несправившимися, плохими родителями.
Ребенку скучно не просто так. Есть объективно существующий кризис системы образования. Это глобальный кризис. 30–50 лет назад образование было мощным социальным лифтом. Можно было вырваться из нищеты, из захолустья в комфортную, интересную жизнь в городе. Сегодня ни школьное, ни даже высшее образование не гарантирует успешности.
В ЕС распространенность высшего образования обратно пропорциональна успешности молодежи. В Швейцарии самый низкий процент людей с высшим образованием, самый низкий уровень безработицы и один из самых высоких уровней дохода у людей до 30 лет. В Греции, напротив, более 50% людей получают дипломы. При этом уровень безработицы среди молодежи высок, а доходы невелики.
Уверенность в себе и доверие к самому себе
Уверенность в себе, опора на себя, то, что называют self. Мне даже ближе выражение «доверие себе», умение чувствовать, что нужно именно тебе, не бояться это признать, не бояться это сказать, не бояться этого добиваться. Именно у того человека, у которого есть доверие к себе, который чувствует, что нужно именно ему, есть гораздо больше шансов сделать ту самую горизонтальную карьеру, найти такое свое вышивание крестиком, в котором он будет лучше всех.
К сожалению, то, о чем мы до этого говорили – «отбирание пульта управления» – больше всего бьет по доверию к себе. Мы очень беспокоимся о детях, мы очень нервничаем, мы хотим тут подстелить соломку, тут предупредить, тут ему сказать, чтобы сюда не ходил, в результате мы, конечно, это доверие к себе катастрофически подрываем.
В целом, если вы посмотрите на свою жизнь и жизнь взрослых людей вокруг, увидите, что ничто не дает такое конкурентное преимущество, как психологическая стабильность и психологическое здоровье. Это гораздо важнее, чем какие-то успехи. Помните, как все умилялись на Юлю Липницкую, когда она на олимпиаде крутилась и прыгала? Результат – у девочки анорексия, девочка ушла из спорта. Ее жизнь не закончилась, слава Тебе Господи, большой спорт не самый прекрасный способ провести свою жизнь и молодость, еще найдет себя. Но сколько было вложено, сколько часов, сколько усилий, сколько стараний. Если нет психологического благополучия, все это бессмысленно. Вы можете сколько угодно вкладывать в человека образование, но если он у вас с депрессией сляжет на диван, где будет это ваше образование? Вы можете выносить ему мозг своими репетиторами, оценками и результатами. Но если он не будет уверен в себе, если его будут мучить неврозы, депрессия, то и смысл в этом всем?
Психологическое здоровье, психологическое благополучие, психологическая устойчивость – то, что обозначается английским словом resilience, то есть способность выдерживать стресс, выдерживать изменения, восстанавливаться после этого – это самое важное качество человека в таком быстро меняющемся мире. Гораздо более важное, чем количество знаний или успешность в той или иной области
К сожалению, мы, чтобы сейчас добиться успешности, по этой resilience просто бьем и бьем, потому что хотим, чтобы прямо сейчас ребенок сделал то, что нам нужно, и показал те результаты, которые нам нужны.
Когда ребенок чувствует себя пешкой, он устраивает пассивное сопротивление
В результате, как только ребенок обнаруживает для себя – а это обычно происходит в подростковом возрасте – что он может просто сказать «нет» и ему ничего не сделают, он ровно это и делает. Как только он обнаруживает для себя метод итальянской забастовки «лягу на диван и не встану с него» – он ровно это и делает. Как только он обнаруживает для себя возможности, например, запереться в комнате и сказать, что он боится выходить – он ровно это и делает.
Сейчас появилось целое стихийное бедствие таких «новых обломовых». В Японии их называют «затворниками». Молодые люди запираются в комнате, никуда не ходят и ничего не делают, не учатся, не работают, не общаются ни с кем, в лучшем случае сидят в компьютере, а иногда просто спят.
Молодой человек не учится, не работает, ничего не делает. Нельзя даже сказать, что он прогуливает школу потому, что он тусит с друзьями. Нет, он и с друзьями не тусит, он вообще ничего не делает.
Почти каждый раз, когда у родителей спрашиваешь, что было раньше, там в анамнезе история бурного раннего развития, когда ребенка таскали, учили, втискивали в его голову и то, и сё, пятое-десятое. И столько было ожиданий, такой способный мальчик, такая подающая надежду девочка, такой интересный ребенок, нужно ему побольше дать, потому что у него столько талантов, все их надо развить.
И ребенок годами живет в этом состоянии, когда у него забран пульт управления, он чувствует себя какой-то пешкой, которую переставляют. В какой-то момент он становится подростком, у него происходит кризис идентичности и он понимает, что единственный его способ вернуть свою субъектность, вернуть себе свое управление – это просто забастовка. Знаете, как протестующие сторонники ненасилия садятся на асфальт, сцепляются между собой руками и предоставляют полиции их растаскивать. Они не дерутся, не убегают, а вот так вот, пассивным сопротивлением выражают свою волю. Так же ребенок.
Идея №2: Нужно копить деньги
Следующее убеждение, доставшееся нам от бабушек, но его мы исповедуем сами и пытаемся внушить детям – нужно откладывать на «черный день», вообще копить деньги. Но что такое в современном мире «копить деньги»? Как? Помните у Агаты Кристи: он ей оставил сколько-то фунтов, она их положила в банк под проценты, жила на них в своем миленьком сельском домике с двумя спаленками и с маленьким садиком возле него, и пила чай у Тиффани иногда.
В современном мире это невозможно, все ставки уже давно отрицательные, а копить и откладывать деньги можно только на какую-то очень короткую перспективу. Дальше что с ними делать? Надо их куда-то вкладывать, а куда – нужно знать. Просто так принести в банк, положить и успокоиться невозможно, в чулок положить еще глупее. Хотя не знаю, что глупее: может, в ситуации банковского кризиса в чулок умнее. Но стратегия «копи деньги и будет тебе счастье» больше не работает.
При этом часто мы приучаем детей к бережливости, к чему-то такому, что тоже часто сегодня не релевантно. В современном мире чаще просто поменять какую-то вещь, чем трястись над тем, чтобы ее не порвать и не испачкать. Это объективнее и правильнее со всех сторон. С экономией, в том числе и денег, времени и прочего, не считая нервов..
В книжке «SelfMama» я писала лайфхак для работающей мамы. Если у вашего ребенка в школе есть форма, купите в три раза больше одежды, чем ему нужно объективно. Таким образом вы сэкономите свое время и не будете вынуждены стирать и сушить феном эту форму в ночи, в воскресенье или субботу, если вы работали.
У людей шок: как это так? что сказала бы моя бабушка, если бы я купила в три раза больше одежды, чем нужно моему ребенку? Хорошо, садимся, пересчитываем. Сколько стоит лишняя юбка или лишний жилет для вашего ребенка? Сколько стоит ваш рабочий час? Часто это люди, у которых рабочий час стоит больше, чем стоит юбка, но при этом бабушка не велела.
Идея №3: Нужно копить знания и во всем разбираться
Я говорила про «копить деньги», а теперь буду про «копить знания». Человек должен все знать. Ребенок должен все прочитать. «100 книг, которые обязательно должен прочесть ваш ребенок», «100 фильмов, которые обязательно посмотреть». Музеи по списку обязательно, то обязательно, это обязательно
А представление о том, что важно накопить знания, не релевантно вообще в современности
Объем информации такой, что накопить его невозможно, при этом доступность этой информации такова, что помнить ее нет никакого смысла. Абсолютно нерелевантно. Школа полностью сидит на этом – накопить знания. Широкая образованность, эрудиция 50 лет назад давали конкурентное преимущество, а сейчас единственное, где вы можете это применить – пойти играть в игру в телевизоре.
На самом деле в современном мире – все об этом говорят – гораздо эффективней ориентироваться в море информации, уметь ее добывать, уметь структурировать, уметь различать достоверную информацию и фейк. Где этому учат? Человек сам научится в интернете. Не в школе, не у родителей. Кто-то научится, а кто-то нет.
Свободу выбора, самостоятельность
Свобода выбора и самостоятельность – это вообще самое сложное, потому что мы видим, что современная цивилизация атакует свободу выбора. Мы видим, что нам нужно все больше безопасности. Мобильные телефоны – это еще цветочки, потом будут чипы при рождении вживлять, чтобы точно знать, где ребенок находится, и в случае чего остановить его от нежелательных действий.
В этой ситуации мы каким-то образом должны прививать ребенку любовь к свободе, страсть к свободе и умение пользоваться своей свободой. Это сложная задача, мы иногда даже сами не знаем, как нам со своей свободой быть и как нам ее отстоять, и уж тем более как у ребенка выработать вкус к свободе.
«Матрицу» помните? Мы когда-то увидели и сказали «Ах!». А поговорите об этом с современными детьми, у них интересный на это взгляд. Они уже привыкли, что все самые интересные события происходят в виртуальной реальности, что жизнь – это скукота, это реферат по москвоведению, а движуха, интерес, страсть – это все виртуальная реальность, это игры, сериалы, это фильмы, это где-то там.
Откуда берется кризис семилеток
После семи лет основная часть жизни ребенка происходит вне семьи. Не по времени, поскольку большее количество часов он все-таки проводит именно с родными, а по значимости — это возраст школьных событий. И это не может не отложить отпечаток на общение с родителями.
Если бы мы жили в архаичном обществе, то все равно это период проходил бы в кругу сверстников, которые все вместе бегали бы по полям и лесам, что-то пробовали, чему-то обучались. А семья — это место, куда он постоянно возвращается.
Ребенок после 5 лет начинает двигаться в сторону культуры, он начинает жить идеями, образами, сравнениями, символами. Именно поэтому детей-семилеток особенно легко ранить словами. К тому же они начинают сталкиваться со сравнениями, и не всегда они бывают в их пользу (Маша лучше нарисовала рисунок, Миша быстрее выучил стихотворение). И во многих школах сейчас присутствует атмосфера конкуренции, которая заставляет ребенка испытывать боязнь быть непризнанным.
Что делать родителям
• Научить проигрывать. Один из главных страхов семилеток — страх неудачи, проигрыша, конкуренции. К сожалению, ребенок не может всегда выигрывать, поэтому родители должны научить его проигрывать. Когда он станет взрослым, выигрыш даст ему преимущества, но если он окажется в роли проигравшего, то у него внутри должна быть опора, которая поможет ему с этим справиться.
• Дать поиграть в ролевые игры со сверстниками. Двухлетка может играть с кубиками сам с собой: он будет ставить один предмет на другой, и его будет интересовать, войдет ли этот предмет в это отверстие.
Пятилетний и шестилетний же ребенок играет со смыслом: он возьмет кубик и скажет «Это дом!», возьмет другой — и назовет его «танком». Он уже осмыслил мир природы, теперь ему нужно познавать мир смыслов и сюжетов.
Двум двухлеткам вместе не интересно, а пятилетки друг другу необходимы. Они распределяют роли: ты будешь дочка, я — мама, ты — продавец, а я — покупатель, и у них начинается движуха.
Но мы видим, что современные дети лишены ролевых игр, а ведь ролевая игра — основная деятельность этого периода развития. Она требует условий — чтобы взрослые были где-то рядом, но не лезли в их игру. Взрослые же любят структурированные занятия — чтобы и в детском саду им давали уроки. А детям нужно время для сюжетных игр, и именно они влияют на уровень их способностей.
• Научить заботе. Шестилетка способен понять потребность другого человека. Он может осознавать, что вы устали, подойти обнять, подать что-то. Двухлетка тоже может принести тапочки, но 5-6-летка делает это уже осознанно. Здесь есть свои риски, если родители не в форме (депрессия, развод), так как ребенок может стать родителем для своих родителей.
• Научить переносить смысл с одного предмета на другой. Если ребенок не мог поверить, что кубик — это машинка, то он не сумеет понять, что икс — это математический знак, и осознать, что несут в себе абстрактные задачи.
• Быть рядом во время пика детских страхов. В 5-6 лет фантазия очень мощная. Ребенок может озадачиться: «А что это там шуба так странно висит? А это точно шуба?» В этом же возрасте приходит осознание смерти и растет ощущение уязвимости
Именно поэтому сейчас для него важно быть рядом с мамой и папой
• Завтра лучше, чем вчера. Это возраст, когда ребенок должен учиться. В первом классе, когда нет оценок, есть слово «молодец». И если тебе его не сказали, значит, ты не справился. Лучше сравнивать ребенка не с другими детьми, а с ним же вчерашним. Когда сегодня ты умеешь больше, чем вчера, то это и есть прогресс.опубликовано econet.ru
Нужно ли помогать ребенку с уроками?
Мы, взрослые, сами создаем условия, в которых ребенок не хочет самостоятельно учиться. Учителя пишут домашние задания в родительский чат, не пытаясь ничего донести до детей. Во многих семьях родители полностью взяли на себя ответственность за обучение детей
Мы даем детям понять, что учимся в школе мы, что нам важно, чтобы уроки были хорошо сделаны
Размышляя над тем, стоит нам делать уроки с детьми или нет, важно честно ответить себе на вопрос: для чего делать уроки с ребенком? Если ответ — чтобы уроки были хорошо сделаны, то мы учимся за него. Ребенок для нас — только средство и инструмент достижения нашей цели. Если мы действительно хотим помочь ребенку, мы должны сфокусироваться не на оценках или красиво написанных буквах, а на потребностях конкретного ребенка в настоящий момент: кому-то надо лишний раз напомнить, с кем-то посидеть рядом, потому что ему грустно одному, кому-то надо медленно объяснить новую тему, потому что он отвлекался в классе, а кому-то просто не мешать